Фестиваль необретенных фильмов
Автор: Сергей Кулешов
Фестивальная карта России 2020-х пестрит событиями: в новых регионах появляются новые конкурсы, давно заявившие о себе смотры отмечают юбилеи. Череда показов и специальных мероприятий легко создает картину изобилия и расцвета, но соответствует ли она действительности?
Сергей Кулешов решил всмотреться в «киноландшафт» 2025 года, дабы ответить на вопрос, что же предлагает зрителю современная национальная индустрия. Для этого он обратился к программам ряда фестивалей – «Новое движение», «Окно в Европу», «Короче» и «Маяк» – и нашел в них фильмы, которым стоило бы придать больше внимания.
Российский фестивальный ландшафт образца 2025 года оказался размыт: заблюренные куски пейзажа (спасибо Министерству Культуры) интригуют пуще прочего, а стратегией кураторов и отборщиков, кажется, становится выбор наименьшего из зол. Минимальная планка качества, но не вкусовые предпочтения отдельных программных директоров, все активнее диктует репертуар. В этой ситуации поиск hidden gems остается единственным возможным путем энергосбережения: пока победители крупных смотров – «Маяка», «Окна в Европу», «Горький Fest», национального конкурса ММКФ – стоят особняком за неимением адекватной конкуренции (или во благо компромисса жюри), именно скрытые фигуры конкурсных программ удобряют почву экспериментального кино. Именно о таких фильмах, расширяющих или, напротив, сужающих медиальное пространство, следует говорить громче.
«В горах. Она», режиссер Саид Толгуров – фестиваль «Новое движение»
Пока Новгородская область переводит деньги авторам одного из наиболее радикальных фильмов года – «Привычка нюхать пальцы» (2025, реж. Вячеслав Иванов), – другие участники «Нового движения» рискуют увязнуть в идеальной тишине. Одноименная картина (2024) Славы Фёдорова, новая часть его неигровой франшизы о работниках ЖКХ, пока не успела выйти в тираж; экспериментальной однокадровой прогулке по горам – «Иногда мы путешественники» (2025) Даниила Прасолова – не достает киногении для того, чтобы уверенно чувствовать себя на большом экране; мастеровитый каминг-оф-эйдж Ивана Курбакова «Неподвижные звезды» (2025) тяготится межеумочным положением между арт-хаусом и арт-мейнстримом. Остальные конкурсанты, кажется, и вовсе лишены задора молодого, неконвенционального кино.
Фильм «В горах. Она» (2025) выпускника МШНК Саида Толгурова на этом «Новом движении» оперился белой вороной. С одной стороны – многажды виденное (и несколько набившее оскомину) медленное кино, еще и утопленное в знакомых зрителю фестивального стаффа пейзажах Кабардино-Балкарии. Кидать в зевки обещал и сюжет о девушке, вернувшейся из Москвы в родное горное село, дабы потчевать собственную ностальгию. С другой – перед аудиторией предстал завзятый лоу-баджет с полупрофессиональными актерами в кадре, чего от тамошних выпускников Александра Сокурова мы уже вряд ли дождемся. У Толгурова, тем временем, своя нота. Сыгранная по канонам его альма-матер – в диапазоне от раннего Бакура Бакурадзе до Карлоса Рейгадаса – и вместе с тем согласно неисчерпаемому источнику внутренней тоски по пасторальной идиллии. Даже если ее, этой идиллии, никогда толком и не существовало, режиссер задерживает наш взгляд на пастбищах и серпантинах, на одиноких людских фигурах, смазанных с рельефом. Чтобы, надо думать, медленно подвести к крещендо – нечеткому изображению многоэтажных домов, интенсивно фрустрирующему воем сирен и щебетом ПВО. «В горах. Она» – первая часть трилогии, наперед отчитывающаяся о тщетности любых попыток вернуться в землю обетованную.
«Пацаны ракету строили», режиссер Алексей Головков – «Окно в Европу»
Игровой конкурс «Окна в Европу» закончился закономерным триумфом честного крауд-плизера «День рождения Сидни Люмета» (2025) Рауля Гейдарова. В остальном программа была наводнена свойственными нашей киноиндустрии спазмами – в диапазоне от авторских сказок до попыток натянуть лапти на драматургическую конструкцию а-ля A24. К эстравагантному арту можно было причислить, разве что, «Чучело» (2025) Ильи Хотиненко и Владимира Карабанова – глитчеобразный ремейк шедевра Ролана Быкова, в котором Кристина Асмус и Кирилл Кяро пародируют клип Хаски, а подростки отплясывают бок о бок с нейросетями. Только автор текста, кажется, счел это кино оммажем позднему Годару, хотя дружные ряды критиков в зале таки колотило от смеха.
В неигровом конкурсе притаился снежный офорт «Пацаны ракету строили» (2025). Алексей Головков, пару лет назад отметившийся фильмом «Семь дней осени» (2023), портретом двух одиночеств в одной из долин Верхоянских гор, отправился в далекий поселок близ Воркуты, чтобы запечатлеть победу детского смеха над разрухой. Камера скользит по обледенелым пятиэтажкам, взрослые не мигая скользят по экранам телевизоров, пацаны скользят по сугробам в поисках сырья для ракеты. Из царства мороза, победившего даже некогда массивные приметы советского быта, ближе, кажется, до кипящего Марса, чем до шкворчащей Москвы. Вот чувство полета и обеспечивается детством: актированные дни спрессовываются в крупные планы, интенсивность любого телодвижения доказуема не только минусовой температурой, но и раскидистым саунддизайном. Словом, документальная сказка о детстве, ближе к финалу выходящая на уровень экзистенциальных обобщений, стала главным в этом году проводником в естество крайнего севера. Где люди одновременно замерзают, катая крохи тепла за закрытым ртом, на языке, и согреваются, растапливая друг друга утопиями.
«Лиинахамари», режиссер Александра Макарова – «Короче»
В короткометражном конкурсе «Короче» традиционно теснились смелые заигрывания с формами и форматами. Благо в 2025 году кураторы сместили проекты-аттракционы на периферию внимания, отказавшись от эмоциональных качелей. В фокусе оказались эксперименты: мокьюментари о тик-ток индустрии («Музззло» (2025) Ламары Согомонян), минималистичное исследование подернутой блюром вселенной («Цензурократия» (2024) Никиты Миклушова), анимационный этюд в духе Чарли Кауфмана («Наблюдение» (2025) Гургена Алояна), нейросетевой фильм-госпел, дающий голос фарфоровым куклам («Идеально отвергнутые» (2025) Юлдус Бахтиозиной). Одни картины отметило жюри, другие – критики или зрители.
«Лиинахамари» (2025) Александры Макаровой стоял в конкурсе особняком. Точнее – дорожным указателем, с которого одноименный северный поселок согнал топоним «Твин Пикс». Сперва история о ревизорше, прибывшей в глубинку для проверки инцидента с пропавшими продуктами, предстает этаким постдоком: камера визирует однотипные квадраты дворов, коньяк на дискотеках, спрятанные под снегом «девятки». Затем в изображение и в звук прокрадываются странные паузы, глитчи, мистические обертона. В гении места начинают уживаться Алексей Федорченко с его беззлобным фолк-ехидством и Дэвид Линч, умевший разглядывать в повседневности тающие следы чуда. Актриса Марьям Ибрагимова вживается в роль местного Дейла Купера, примеряющего собственные мерки к герметичному макрокосму. «Лиинахамари» – краткое погружение в заповедную, отчасти иномирную Россию, в которую нас столь редко приглашают: без хтони и социальных диспропорций, но с вниманием к таинству общины маленьких, наперсточных людей, внезапно ставших центром космогонии.
«Присутствие», режиссер Аполлинария Дегтярева – «Маяк»
Фестиваль в Геленджике зарекомендовал себя в качестве ключевого российского киносмотра. Два фаворита этого года – дебютные «Здесь был Юра» (2025) Сергея Малкина и «Картины дружеских связей» (2025) Сони Райзман – дарят надежду на то, что ряды крепких инди-авторов будут пополняться бесперебойно, вне зависимости от пресловутых отказов в ПУ, «грантовых волн» и запроса на физкульт-байопики. Мэтры тоже не подкачали: «Над вечным покоем» (2025) Светланы Проскуриной забрал с «Маяка» аж две награды (за лучший сценарий и лучшую операторскую работу), а «Прозрачные земли» (2025) Дмитрия Давыдова оказались едва ли не лучшей, несмотря на вырезанные сюжетные линии и бюджетные ограничения, картиной якутского режиссера.
Тренд на кино из Республики Саха (благополучно спавший, как казалось) к 2025 году окончательно переформировался в устойчивую тенденцию: даже локальные фестивали теперь могут похвастаться тем или иным фильмом-выходцем из Якутии. На «Маяке», помимо Давыдова, свое «Присутствие» (2025) засвидетельствовала Аполлинария Дегтярева – выпускница якутского Института регионоведения. Перед премьерным показом в Геленджике она вместе с актрисами, дебютанткой Анастасией Алексеевой и звездой давыдовского «Пугала» (2020) Валентиной Романовой, на сцене провела загадочный ритуал с традиционными песнями. Изготовив тем самым своеобразное превью к фильму – камерному слоубернеру, аффект от которого обеспечен эклектичным саунддизайном. Квартира в Якутске, девушка, сходящая с ума на карантине, зримое присутствие потустороннего – вот компоненты, обеспечивающие фильму родство с одноименным формалистским хоррором (Presence, 2024) Стивена Содерберга. Это кино прошло мимо радаров критиков, а зря: в часовой хронометраж Дегтярева уложила все возможные фобии, подаренные горожанам изоляцией, атомизацией и ударной волной масс-медиа. Планку качества для жанрового дебюта здесь поднимает опытный оператор Александр Красновский, тревожащий зрительный нерв аудитории внезапными наездами и своим умением вглядываться в невербальное измерение ужаса, прячущегося под диваном.
Вместо эпилога
Россия не стесняется экспериментировать с плоскостными изображениями; кураторы ведущих смотров опасаются вгонять результаты этих экспериментов в прокрустово ложе конкурсных программ. Произведения не боятся мимикрировать под ограничительные меры (тут вспоминается кейс с православным крестом, которым, по милости Минкульта и смекалке авторов, закрыто лицо актрисы Елены Кореневой в «Тенях Москвы» (2025) Валерия Переверзева); фестивали стремительно учатся компромиссным решениям (иначе не объяснить наличие, скажем, детско-юношеского глянца «Поле чудес» (2025, реж. Анна Сичинская) в конкурсе «Нового Движения»). Каналы связи между взыскательным зрителем и свободолюбивым автором требуют широкополосного интернета, а также, допустим, кураторского стяжательства со стороны независимых платформ вроде «Пилигрима». И нужны ли тогда России фестивали?
Необходимо их послевкусие. Форумы, деловые панели, круглые столы – поле для нетворкинга и диверсификации и без того плодородно. Автору важно измерять своей художественной интуицией дистанцию между приемом фильма и его падением в забытье. И тут на помощь приходят киносмотры, позволяющие не только держать руку на пульсе, но и прощупывать его. Кажется, пульс есть, пока фильмы, всем своим задором и витальностью обещающие исчезнуть в слепой зоне, загороженные тайтлами погромче и пободрее, занимают последние килобайты твоей оперативной памяти.